Главная » "Follow Me" Интервью » От военной медицины до красоты на заказ: путь хирурга, который меняет жизни

От военной медицины до красоты на заказ: путь хирурга, который меняет жизни

Как превратить армейскую выучку в тонкое искусство скальпеля, а опыт нехирургической эстетики — в уникальное понимание человеческой красоты? Наш герой — человек, который прошел этот удивительный путь: военный врач, пластический хирург, а теперь и владелец собственной клиники — Лев Соцкий. В откровенном интервью он рассказывает о профессиональных вызовах, этических дилеммах и о том, почему внешний вид — это не просто оболочка, а история, которую стоит рассказывать правильно.

Какую самую сложную задачу вам приходилось решать как военному врачу, и как этот опыт повлиял на вашу карьеру в пластической хирургии? 

– Военная медицина – это мир, где каждый день может стать испытанием на прочность. Госпиталь, в котором я работал, был универсальным: одно хирургическое отделение занималось всем – от лечения ЛОР-заболеваний до урологии. Приходилось осваивать разные направления: травматология, сосудистая хирургия, даже торакарная. Этот опыт научил меня быть готовым к любым ситуациям. В пластической хирургии все кажется идеально: пациенты ждут эстетического результата. Но, к сожалению, бывают осложнения – инфекционные, воспалительные процессы. И вот здесь тот багаж знаний, который я получил в армии, помогает справляться с этими вызовами. Уверенность в критических ситуациях – это то, что отличает меня от многих других хирургов.

Чему вас научили нехирургические методы эстетической медицины перед переходом в пластическую хирургию?

– Нехирургическая эстетика – это, безусловно, важный этап в моей карьере. Я был одним из первых, кто активно использовал аппаратные методики, инъекции ботокса, нити и филлеры в комплексе с пластическими операциями. Иногда хирургия пациенту еще не показана, но внешний вид уже требует коррекции. Например, после блефаропластики лицо может нуждаться в подтяжке, но полную операцию делать не обязательно. Тогда мы применяем менее инвазивные методы, чтобы результат был гармоничным. Кроме того, опыт работы с эстетическими процедурами дал мне понимание важности, безопасности и точности. Я даже преподавал начинающим косметологам, обучал их проводить процедуры без риска для пациентов. Это добавило уверенности в моей работе как хирурга.

Какой случай или пациент в вашей карьере стал для вас настоящим профессиональным вызовом и почему?

– Особенно запомнился один пациент с тяжелым рубцом после серии операций на животе. Шрам шириной около пяти сантиметров тянулся от груди до лобка. Мы удалили рубец, но оказалось, что мышцы разошлись, и пришлось выполнять сложную реконструкцию с установкой сетки для защиты внутренних органов. Задача стояла не только восстановить функциональность, но и добиться эстетичного результата. В итоге у пациента получился плоский, рельефный живот – женственный и аккуратный. Таких пациентов, особенно с неудачными липосакциями или послеоперационными дефектами, много. И каждый раз это вызов, требующий комплексного подхода.

Что для вас важнее: улучшить внешность пациента или помочь ему почувствовать себя увереннее? И где вы проводите границу между медицинской необходимостью и желанием клиента? 

– Это две стороны одной медали. Мы не просто «улучшаем» внешность – мы работаем над качеством жизни пациента. Когда человек чувствует себя красивым, он увереннее смотрит на мир. Однако бывают случаи, когда никакие операции не помогают человеку полюбить себя – это дисморфофобия. Таким пациентам хирургия не поможет, и важно вовремя это понять. Пластическая операция должна приносить радость и улучшать жизнь, а не загонять человека в бесконечную гонку за идеалом.

Вы открываете свою клинику. Каким вы видите идеальное пространство для пациента и врача? Что должно быть в клинике, чтобы она стала не просто местом процедур, а зоной доверия?

– Это будет место, где пациент и врач смогут взаимодействовать максимально комфортно. У меня есть четкое видение того, как должна работать клиника эстетической медицины. Здесь нет мелочей: важно все – от уровня сервиса до компетенции специалистов. Пациент должен чувствовать, что он в надежных руках, а врач – что у него есть все необходимые условия для работы. Собственная клиника – это возможность воплотить мечту о медицинском пространстве, где качество и забота идут рука об руку.

Если бы вам предложили большую сумму за проведение операции, противоречащей вашим принципам, как бы вы поступили? Есть ли у вас «красные линии»?

– Безусловно. Например, я не выполняю операции по смене пола. Да, я ассистировал на таких операциях, знаю их особенности, но для меня это не та область хирургии, которая приносит радость. Для меня важно видеть счастливого пациента после процедуры. Когда ты видишь улыбку человека, понимаешь, что сделал что-то хорошее. В случае операций по смене пола у меня не было такого ощущения. Поэтому я не готов включать их в свою практику.

Если бы вы не стали врачом, какой путь выбрали бы вместо медицины? 

Сложно представить, потому что решение стать врачом пришло ко мне еще в девять лет. Моя мама – врач, и я всегда хотел идти по ее стопам. Но если попробовать абстрагироваться, думаю, я бы выбрал авиацию. Во время службы в армии я работал в авиационном госпитале, проводил медосмотры летчиков, летал на вертолетах и самолетах. Это захватывающий мир, который всегда меня привлекал. Так что, возможно, я стал бы пилотом или авиационным инженером.

Что для вас главное в вашей профессии?

– Главное – видеть результат своей работы. Удовольствие от того, что ты помог человеку стать увереннее, счастливее, почувствовать себя лучше. Это то, что заряжает меня энергией и дает силы двигаться дальше. В итоге мы все работаем ради того, чтобы сделать этот мир немного лучше.